Coming out wrong

[it-is-fake]

Название: Coming out wrong
Автор: [Valeri.]
Фандом: Discworld
Герои: Смерть/Мор намеками
Размер: мини
Предупреждение: ER, АУ, возможно ООС
Краткое содержание: В отличие от Мора, Смерть никогда иллюзий не питал.
Посвящение: специально для  Астроном

Мор тяжело вздохнул и шагнул на черную траву, которой никогда не касалось дуновение ветра. Он прошел по тропинке, которая петляла мимо черно-зеленых деревьев и вела прямо к черно-коричневому домику на краю утеса.

Когда-нибудь давно при одном взгляде на все это он подумал бы, что у создателя этого черного сада что-то точно не так с головой. Сейчас же он отстраненно представлял себе, что через несколько сотен лет он тоже будет способен создать что-нибудь подобное. Даже мрачнее, скорее всего.

Пруд и странные фигурки, с расовой принадлежностью которых горе-архитектор так и не определился, уже не вызывали былого интереса. Конюшня, находящаяся не так уж и далеко, вязалась только со словом «долг», которое пульсировало огромными готическими буквами, стоило закрыть глаза.

А сбоку ярким цветным пятном выделялись поля пшеницы, попавшие суда неведомым образом. Кроме того факта, что трава обладала цветом, она обладала относительной жизнью: по ней пробегался легкий ветерок, превращая ее в золотое море. На памяти Мора она ни разу не была зеленой. Потому, возможно, что Смерть не застал ее таковою. Он видел ее такой, какой она была здесь: золотые стебли, которые были важнее многих других вещей. Мор так и не понял, почему, а Смерть так и не смог объяснить, когда ученик, решивший вернуться спустя несколько лет, задал свой вопрос.

-Я ПОЛАГАЮ, ЭТО КАК-ТО СВЯЗАННО С УБОРКОЙ УРОЖАЯ, - наконец последовал ответ.

Мор хотел сначала возразить, мол, и ежу понятно, что пшеница к уборке урожая имеет самое прямое отношение, но тут же решил, что ему не хотелось бы с этим ежом встретиться. К тому же в глазах Жнеца было что-то такое, что вызывало ощущение, будто на этот раз он действительно знал, о чем говорил.

- ШЕСТЬ ПЕНСОВ – ЭТО ШЕСТЬ ПЕНСОВ, МОР, - сказал ему Смерть, проводя костяными пальцами по верхушкам колосьев, и человек с застывшим временем в часах поморщился от звуков собственного имени. – НО ПШЕНИЦА – ЭТО НЕ ПРОСТО ПШЕНИЦА.

- Ну, да, - пожал плечами молодой человек, бездумно срывая тонкий стебелек и растирая его между ладошками. – Пшеница станет хлебом. Ты это хотел сказать?

Смерть неодобрительным взглядом проследил за движением рук своего подмастерья, но ничего на это не сказал. Вместо этого он тоже сорвал стебель и задумчиво покрутил его в руках.

- ИНОГДА ПШЕНИЦА ОБЛАДАЕТ ОГРОМНЫМ ЗНАЧЕНИЕМ. ОНА БЫВАЕТ ВАЖНЕЕ МНОГИХ ВЕЩЕЙ, - он помолчал, вглядываясь в даль поля, и Мор готов был поклясться, что увидел где-то там худую старушку в соломенной шляпе, маленькую девчонку в ситцевом платьишке и целое поле заснопованных увязов. В смысле увязанных снопов. С чего вдруг ему захотелось сказать наоборот?

- Например? – без особого интереса, но чисто из вежливости поинтересовался он. Когда Смерть начинал вести со своим учеником разговоры на философские темы, Мор точно знал: либо все еще больше запутается, либо Смерть заберется в такие дебри психологии, в какие никто в здравом уме и не сунется. Иногда вещи нужно просто воспринимать такими, какими они есть, потому что зачастую причины, лежащие в их основе, вам точно могут не понравиться. Это за свою недолгую человеческую жизнь Мортимер запонил основательно.

С другой стороны, за свою еще менее продолжительную жизнь жнеца Мор успел понять, как важны бывают причины, а еще он усвоил, что полезно иногда знать причинно-следственные и следственно-причинные связи на тот случай, если мир полетит к чертям. Что мир пытался сделать постоянно. Сам по себе, как ни странно. Люди делали для этого все возможное.

- ВАЖНЕЕ СМЕРТИ, НАПРИМЕР, - отозвался наконец Жнец таким голосом, что Мор вдруг понял: своего учителя тут он никогда не поймет.

Очень часто Смерть мыслил и понимал что-то правильно, но выражал это в таком искаженном виде, что окружающим только оставалось догадываться, что же он имел в виду. Выражал он это по-своему, так, как это виделось ему, и поэтому мало кто пытался разобраться. По сути, и разбираться-то было некому. Альберт качал головой, предлагал ромашковый чай и наливал побольше масла на сковороду – так, на всякий случай. Изабель предпочитала с отцом связей не поддерживать и дочь от него держала подальше. После очередной ссоры, касавшейся воспитания, Мор и переменил решение: ему вдруг показалось, что Вечность и непонятные дебри философии, в которых он неминуемо путался, пытаясь найти хоть малейшую логику в словах Смерти, интереснее бытовых скандалов.

Ну, с одной стороны он оказался прав. Смерть истерик не закатывал (выражение каких-либо чувств вообще было не в его стиле, заметил Мортимер). Вместо этого он неодобрительно смотрел на ученика своими голубыми звездами, иногда сопровождая это порицательным покачиванием головы.

А бывали моменты, когда Смерть вдруг понимал, что ставил своими рассуждениями собеседника в тупик. Тогда он расстраивался. И обрывал себя на полуслове, вместо этого вслушиваясь в то, что этот самый собеседник хотел сказать. Другое дело, что собеседника надо было еще найти.

Мор в такие моменты предпочитал отмалчиваться, потому что ему очень не нравилось это неприятное ощущение, словно он и не пытался понять, а сразу будто бы делал вывод, что тут можно и не пытаться. Чаще всего задумчивый вид срабатывал, так как ответа от него и не ждали.

Но этот раз, видимо, оказался одним из случаев, когда Мрачный Жнец ожидал, чтобы Мор поддержал беседу.

Смерть устало вздохнул.

- Я НЕ МОГУ ОБЪЯСНИТЬ ПО-ДРУГОМУ, - сказал он. – ДЛЯ МЕНЯ ЭТО ТОГДА БЫЛО ВАЖНО. ДЛЯ ГОСПОЖИ ФЛИТВОРТ ЭТО БЫЛО ВАЖНО. ЗНАЕШЬ, Я БЫЛ ОСКОРБЛЕН, КОГДА НОВЫЙ СМЕРТЬ ПЕРЕБОРЩИЛ С ДРАМАТИЧЕСКИМИ ЭФФЕКТАМИ. ЗА ДУШОЙ НАДО ПРИХОДИТЬ В ПОЛОЖЕННЫЙ СРОК, А НЕ КОГДА ЧАСЫ НА ГОРОДСКОЙ БАШНЕ ПРОБЬЮТ ПОЛНОЧЬ. ВАЖНО КАЧЕСТВО РАБОТЫ, А НЕ ПРОИЗВЕДЕННЫЙ ЭФФЕКТ. НИКОГДА НЕ ПОНИМАЛ, ПОЧЕМУ ВСЕМ ТАК ХОЧЕТСЯ ВЕРИТЬ, ЧТО ДУША ЭТО УЖЕ НЕ ЛИЧНОСТЬ. Я ВСЕГДА НЕ ПРОТИВ СКАЗАТЬ УМЕРШЕМУ ПАРУ СЛОВ, ЕСЛИ ЕМУ ОТ ЭТОГО ЛЕГЧЕ.

Мор хотел что-то ответить, но понял, что Смерть уже перешел на монолог и не заметил бы отсутствия своего ученика, если бы тот сейчас ушел. А когда заметил бы, то сначала бы задумался, пытаясь вспомнить, с какого момента тот начал отсутствовать, а потом потерял бы нить рассуждения, как это часто бывало, и решил бы, что просто стоял и молчал. А какой смысл торчать около того, кто стоит, смотрит вдаль и не говорит ни слова?

- У МЕНЯ ТОГДА БЫЛ ПЕСОК. КАЖЕТСЯ, Я ДАЖЕ С ТОЛКОМ ЕГО ПОТРАТИЛ. А ЕЩЕ МНЕ ПОМОГЛИ ДАТЬ ОТПОР СМЕРТИ. МЫ ДАЖЕ ПОБЕДИЛИ. СПАСЛИ ОДНУ ЖИЗНЬ. И СОБРАЛИ УРОЖАЙ, - сказал Смерть и не удивился, когда не обнаружил рядом с собой никого.

В отличие от Мора, Смерть никогда иллюзий не питал.

Он прекрасно знал, что понять ход его мыслей Мору тяжело и иногда невозможно.

Именно поэтому он никогда не говорил тому о своих чувствах.

Вдруг, обычное «люблю» превратится во что-нибудь не то, как это происходило со всеми словами, стоило ему их произнести?